Редкие факты из жизни И.А. Моисеева

 

Из воспоминаний звезды хоккея Алексея Викторовича Касатонова:

 - Кто для Вас пример, как можно и нужно прожить жизнь?

 - Мне очень повезло – был знаком с Игорем Александровичем Моисеевым. Великий хореограф умер в 101 год. И до последнего дня любил танец. Хотелось бы, чтобы мне хоккей приносил радость до последнего дня.

  - Как вы познакомились?

 - Его дочь – Лена Конева – внучка легендарного маршала Конева – лучшая подруга моей Жанны. Моисеев – потрясающая личность. Казалось бы, за столько лет танец мог до смерти ему надоесть.   Ничего подобного – он постоянно стремился совершенствоваться, придумывать что-то новое. В 90-е солисты разбежались по разным странам. Но Игорь Александрович набрал молодежь и фактически с нуля создал ансамбль, который опять покорил весь мир.
     Мы с Жанной старались не пропускать его гастролей в Америке. Ходили на его концерты и в России. Большое счастье, что жизнь подарила встречу с таким человеком.

 

 

Из воспоминаний Натальи Коневой:

«Однажды на дне рождения И.А.Моисеева, Гелий Конев, сев за рояль, убеждал Моисеева, что русскую уже можно обновить и исполнять под модную французскую мелодию
(мой комментарий – это не далеко от истины, так как она и так стала мировым достоянием и влилась в культуру мира).
     Присутствовавший там же композитор А.Хачатурян не поверил, что у Гелия нет музыкального образования. А Цфасман пригласил его в свой джаз-бенд.

 

 

 

 

Итак, мы входим в один из двусветных репетиционных залов ансамбля, находящихся в том же здании, что и Концертный зал им. Чайковского. Здесь обычная рабочая обстановка.
     Репетиция в самом разгаре. Моисеев останавливает танцовщиц и почти кричит им:
     - Это же не танец! Это – общее собрание покойников!
И потом вкрадчивым голосом:
     - А прыгать, прыгать кто будет? Ваши бабушки?
И строго – дочери:
     - Ольга, к тебе это относится в первую очередь.
Спустя некоторое время:
     - Давайте сначала! Ничего, ничего, от работы еще никто не умирал. Умирают от безделья. Пошли!
    - Легче, легче, изящней! Хорошо, молодцы, молодцы! Э-ээ. Опять не на что смотреть. Стоп!

     Потом репетируется «Арагонская охота». Она начинается как бы в разгар праздника. Вся сцена-площадь заполнена рядами танцующих пар. Мужчины и женщины перебрасываются короткими, шутливыми фразами. «Тра-та-та», - отбивают каблуки мужчин.
     «Тра-та-та», - отвечают кастаньеты.  Снова дробь: четкие, острые, как насмешки, движения танцовщиц. И нет больше аргументов у мужчин – они падают на колени. 
     Это танец любви.
Ну, на  этот раз Моисеев, кажется, доволен.
   
 Одно время танец "Партизаны" был визитной карточкой ансамбля. Его первая исполнительница Тамара Голованова с автоматом в руке стремительно вылетала на сцену, испонляя сложный мужской трюк - шене на коленях, лихо сбрасывала с головы папаху из под которой развивались белокурые волны волос - публика ахала!
     Творческие находки И.А.Моисеева не повторил никто.  

     Тот, кто был на концерте  Моисеева, оглянувшись, мог видеть его в конце главного прохода. Он всегда смотрел концерт стоя, всегда впившись глазами в исполнителей, как бы передавая им свои силы, свою волю, свою одержимость искусством.

 

 

 

 

ИГОРЬ МОИСЕЕВ: "Выгоню любого, кто возомнит себя солистом"

У основателя и бессменного художественного руководителя Государственного академического ансамбля народного танца Игоря Моисеева - удивительная, беспрецедентная в мировой хореографической культуре дата: восемьдесят лет назад он начал свой путь в искусстве... "Ситуации были - не дай бог,- вспоминает он. - Одни кремлевские концерты чего стоили, вернее, обязательные после выступлений банкеты, тянущиеся до утра. У моих девчонок была красота, у кремлевских начальников - власть, надо ли объяснять? Я до сих пор помню, как Поскребышев грозил мне кулаком, погоди, мол, доберусь я до твоего ансамбля. Но нас спасало, что Сталин обожал ансамбль, и никто не смел нас тронуть.

У основателя и бессменного художественного руководителя Государственного академического ансамбля народного танца Игоря Моисеева - удивительная, беспрецедентная в мировой хореографической культуре дата: восемьдесят лет назад он начал свой путь в искусстве. С прославленным хореографом встретилась бывшая артистка ансамбля ЛИДИЯ ШАМИНА с целью интервью для  "Известий".

- Как вы сами считаете, откуда у вас склонность к творчеству?

- От матери. Она была необычайно талантливой и редкой выдумщицей. Могла шить все - от шляпки до мужских штанов. Она была идеальная портниха. Достаточно сказать, что одно время мы жили в Полтаве. Не прошло и недели, как из Киева стали приезжать к ней с заказами. Потому что узнали, что из Парижа приехала великолепная портниха и открыла салон. И потом к ней просто были очереди. Вот так у нее всегда получалось.

- Что вам помогает поддерживать форму в таком преклонном возрасте?

- Раньше я занимался балетным классом, довольно долго. Никогда не пил и не курил. А теперь делаю гимнастику собственного изобретения - что-то из йоги, что-то из классических движений, но главным образом дыхательную. Я изучил множество систем и выбрал то, что подходит именно мне.

- Что вы делаете, если вдруг случается неудача?

- Чувство юмора помогает. Если каждую чепуху принимать за препятствие и переживать, трудно тогда будет. А если неприятности шутя преодолевать, получается намного лучше. Я как-то это освоил быстро, и у меня стало получаться. Знаете, бывают неудачники: как ни повернешь, все не так получается. А есть удачники: как ни повернешь, все хорошо. Мне на этот счет всегда везло. У меня свой рецепт от неудач: никогда не восхищаться тем, что делаешь. Успокоишься - пропало дело. Творческая жизнь вообще утомительная вещь. Работа в тебе круглые сутки - тут и совесть, и свои требования, и понимание того, что нужно, а не дается. Любая постановка требует большой самоотдачи. Надо каждый день преодолевать и лень, и бескультурье, и бездарность, пока артист не сделает так, как нужно. У нас в ансамбле все равны, и я выгоню любого, кто возомнит себя солистом.

- Говорят, ваши артисты стонут от вашего постоянного требования сесть в plie (низкое приседание. -"Известия"), от которого сбивается дыхание и болят ноги. Почему вам так важен этот прием?

- Потому что он подобен пружине, а это энергия. Без нее нет ни самого движения, ни толчка для прыжка - какой же тогда танец? К тому же прием plie дает широту движений, какой нет в иных танцах, и помогает стремительно "брать" сценическое пространство.

- Как вам в СССР удавалось оставаться в стороне от политики партии и правительства ?

- Вступить в партию меня приглашали восемнадцать раз. Я сказал, что я верю в Бога и потому не хочу вступать в партию. За это мне был выговор и замечания. На меня кулаками стучали: как можно держать такой ансамбль, а вы даже не партийный. Я говорю: а если я буду партийный, я от партийности хорошо поставлю? А где же ваши другие тогда? Кончилось тем, что на меня махнули рукой и стали считать за своего. Потому что более модного человека, чем руководитель выездного коллектива, просто не было. Про меня говорили: "Хоть он и беспартийный, но полезнее всякого партийца".

- У вас был долгий роман с Большим театром. Не жалеете, что окончательно расстались с ним?

- Там очень большая зависимость от разных обстоятельств, далеких от искусства, - политика, начальство. А в ансамбле я сам по себе.

- Правда, что раньше девушки в ансамбле были красивее?

- Без сомнения, да еще они были бесконечно преданы делу, с ними я бы, что называется, пошел в разведку. А ситуации были - не дай бог! Одни кремлевские концерты чего стоили, вернее, обязательные после выступлений банкеты, тянущиеся до утра. У моих девчонок была красота, у кремлевских начальников - власть, надо ли объяснять? Я до сих пор помню, как Поскребышев грозил мне кулаком, погоди, мол, доберусь я до твоего ансамбля. Но нас спасало, что Сталин обожал ансамбль, и никто не смел нас тронуть.

- Сталин любил ансамбль, а как вы к нему относитесь?

- При Сталине, может быть, и жили сытно, но сколько людей уничтожили - и крестьянства, и священников. Он принес стране непоправимый вред. Я убежден, что именно он исказил характер русского народа, ведь ставка делалась на оглупление, а такими легче управлять. А характеры? Русские люди изменились начисто, а ведь даже я еще помню людей веселых, добрых, непомерно щедрых. За прошлый век целые поколения выросли в нищете, а это озлобляет, уничтожает личность, что бы там ни болтали о благородной бедности. Хотя, когда мы начинали в 1937 году, у нас даже репетиционного зала не было, нас отовсюду гоняли, и только преданность артистов спасала положение.

- Говорят, из всех первых девушек вашего ансамбля самой красивой была ваша жена?

- Она пришла в ансамбль весной 1941 года, и первое, что меня поразило, - ее огромные лучистые глаза. Когда она просто шла по улице, на нее оглядывались, так она была хороша. Лучшим способом уберечь ее от нападок было выдать ее замуж. И когда за ней стал ухаживать сын маршала Конева, я даже был рад. Сам маршал Конев как-то подсел ко мне и стал расспрашивать: что это, мол, за танцулька такая, не легкомысленная ли жена для сына? И я стал расписывать ее достоинства, как заправская сваха. Позже маршал Конев признался мне, что души в ней не чаял. И я с ним согласен. Мы вместе вот уже 30 лет. Более порядочного и чистого человека я не знаю. Без нее я не мыслю своей жизни.

Любимая реплика Игоря Моисеева

Вас так хорошо принимают, а вы так плохо танцуете!

Анекдот от моисеевцев

Гастроли в Буэнос-Айресе. Сначала суточный перелет, наутро - зубодробительная репетиция, вечером - еще более выматывающая генеральная. Репортеры, критики в восторге. Импресарио подлетает к Моисееву: "Маэстро, я восхищен! После такого трудного пути, репетиций - и такие восхитительные танцы!" Моисеев только вздохнул: "Если бы они еще всю ночь не пили!"

Я рассказывала всем, как "городская сумасшедшая", что нужно идти туда и смотреть

Тренер Татьяна Тарасова:

- Я думаю, что мы все должны быть счастливы, что мы живем в то время, когда живет и творит самый выдающийся балетмейстер в мире Игорь Александрович Моисеев. Я ему благодарна за всю свою жизнь. Потому что только у него я испытывала восторг. Всегда, на всех премьерах и просто на спектаклях, и просто на репетициях. Это чувство так тяжело достигается. А он это делал с такой легкостью, что нас поднимало всех со стульев, и мы кричали "браво". И после его спектакля я куда-то бежала, я была переполнена тем, что видела. И я рассказывала всем, кого встречала, как просто "городская сумасшедшая", что нужно идти туда и смотреть, потому что это чудо из чудес. И так со мной происходило всегда.

Его фамилия была для нас заколдованная

Балерина Ольга Лепешинская:

- Пожалуй, я одна из немногих, которые помнят его еще в балетном трико и в балетном костюме. Это был 1927 год, шел балет "Красный мак". Вдруг моя подружка толкнула меня локтем и сказала: "Посмотри, с правой стороны!" Это был второй акт "Красного мака", танцуют фениксы. И первый феникс с правой стороны - Моисеев. Его фамилия была для нас заколдованная. Потому что у него был замечательный арабеск. Это движение, которое вообще руководит всем балетом, как известно. Арабеск должен быть обязательно хорошим. И я до сих пор помню линию его арабеска.

Какой возраст, когда он в свои 98 лет может наизусть прочитать "Песню о купце Калашникове"

Елена Щербакова, директор Государственного академического ансамбля народного танца под руководством Игоря Моисеева:

- Он каждый день приходит на работу, сидит на репетициях и удивительно точно делает замечания. Причем делает те замечания, которые не видит порой ни один из его помощников. Какой возраст, когда он в свои девяносто восемь лет может наизусть прочитать "Песню о купце Калашникове"? Он разговаривает с молодыми артистами, и я вижу, что ему интересно с ними говорить. Он всегда, всю свою жизнь идет на шаг впереди. И благодаря этому все его произведения, я думаю, будут жить всегда. Самое главное - их сохранить. Не переделать, не изуродовать, не забыть. Потому что потенциал настолько велик в ансамбле, все, что сделал Игорь Александрович, это уникально не только для России, а для всего мира.

Если говорить о профессионализме, начинать надо с Моисеева

Майя Плисецкая об ансамбле Игоря Моисеева:

- Это такое совершенство, до которого тогда никто не был доведен. Ни в балетном театре, ни в эстраде, ни в ансамблях, нигде. Он этого совершенства достигал один. И я думаю, что в таком совершенстве исполнения заключался секрет его успеха. Ведь по всему миру они выступали, и нигде не было ничего подобного. Он был один с таким ансамблем, с таким совершенством. Знаете, это и есть профессионализм. Если люди говорят о профессионализме, то надо начинать с Моисеева.

Он мог ходить в одном пиджаке годами

Бывшая солистка ансамбля Нелли Бондаренко:

- Он абсолютно не обращал внимания на то, как он одет. Он мог ходить в одном пиджаке годами. В хорошем пиджаке. Но с годами он приобретал уже не такой вид. Ну это не волновало его. Совершенно не волновало. И вот Моисеев купит какой-нибудь очередной там пиджак или еще что-то. Приходит. Он очень любил хвалиться. Как ребенок хвалится игрушкой, так он - покупками. Вот придет. Мальчишки его обступят. Он за кулисами говорит: во какой пиджачок купил, смотрите. А материал какой? Все время вот так вот делал. Все время. А какой материал? Все: да, Игорь Александрович, да. А сколько отдали? Он называет сумму. "Игорь Александрович, да мы точно такой же видели в два раза дешевле. Что же вы не там купили". Ах! Он так расстраивался. Он так переживал, что переплатил. А потом он говорил: ну хорошо, я же не могу ходить по тем магазинам, где вы везде шастаете. Я, говорит, обязан заходить в приличные магазины и покупать вещи там.

Мы, девчонки, абсолютно все были в него влюблены

Наталия Касаткина, руководитель Государственного театра "Классический балет":

- Когда он ставил "Спартак" в Большом, мы, девчонки, конечно, в него были влюблены абсолютно все. Думаю, я не первая об этом говорю. Потому что иначе невозможно. Это настоящая мужская одухотворенная красота. Это ум. Это буква "р", такая обаятельная - очень. Взгляд, улыбка. Чувство юмора. Так, как он умеет шутить, я не знаю, кто еще может.

 

 

 

Рождение рисунка танца

Рисунок, идея танца рождались во время репетиций. При постановке нового танца Игорь Александрович прежде всего тщательно подбирал музыку. Много раз слушал ее, и в это время,  у него рождались первые движения. Но на репетиции он многое менял, какие-то движения возникали сиюминутно.

 

 

"Прошу, требуйте сами от себя"

 

"Я убедился: фольклор нужно не просто любить - его надо развивать", - говорил Моисеев.

Он изучал сказки, народный эпос, историю, костюмы и быт. Он с уважением и интересом относился к играм, в которые играли дети в каком-нибудь маленьком ауле, к песням, которые пели девушки, собравшие хороший урожай. Он стремился понять душу народа.

"Игорь Моисеев с невероятным вниманием относился к сценическим костюмам, подолгу работал с художниками, лично утверждал длину платья или рисунок орнамента".

 

Следуя этим и другим профессиональным заповедям, ансамбль Танца Сибири может достичь больших успехов. Как и каждый исполнитель, в частности.

(на фото - Игорь Александрович Моисеев с ныне народной артисткой, директором училища при Ансамбле - Гюзель Апанаевой при создании номера "На катке")

 
 

                          

 

В 1978 году, подводя итоги смотра профессиональных ансамблей народных танцев России, Игорь Александрович Моисеев писал по поводу Ансамбля Танца Сибири: "Вместо того, чтобы добросовестно изучать особенности и оттенки русского танца на местах у М.С.Годенко - стандартный набор "эффектных" трюков, имеющих всеобщее и повсеместное хождение, надежно испытанных успехом у публики. Это превратилось в погоню за успехом, в работу на публику, уводя от искусства. Хотелось бы увидеть раскрытие широкой палитры чувств сибирского характера. Многообразие форм и оттенков их проявления. Ведь в этом заключается волшебство спектакля".

Примечание автора сайта: ансамбль праздновал юбилей. Что изменилось, господа, с 1978 года? Сохранение традиций Годенко, который предпочел работать так,а не иначе - это не сохранение подлинного фольклорного искусства. Ведь это не "Жизель", не "Щелкунчик" и не "Ромео и Джульетта", которых развить, улучшить - невозможно.

   Стиль Годенко - это тупость советской власти и ее руководства. Как пишет В.Познер: "Е.Фурцева искренне считала, что искусство станет самодеятельным. Какой урон она нанесла этим культуре."
Вот в тех временах остался уродливый стиль Годенко, чуждый настоящей культуре и новым временам. Михаил Семенович хотел хорошо кушать - он кушал. Но причем здесь зрители ХХI века? 

 

 

 

Из интервью, данного в США при подготовке к гастролям директором ансамбля И.Моисеева

(об особенностях работы Игоря Александровича с коллективом)

 

 - В 1969 году я окончила Московское академическое хореографическое училище при Большом театре. Перед выпускными экзаменами к нам в класс пришел Игорь Александрович, после чего пригласил меня в свой ансамбль на должность артистки. Через несколько лет я стала солисткой, протанцевала в родном ансамбле 23 года и вышла на творческую пенсию. Игорь Александрович предложил мне преподавать в нашей школе при ансамбле, а в 1994 году сделал еще более неожиданное для меня предложение: стать директором ансамбля. Он попросил сразу не отказываться. Игорь Александрович хотел, чтобы директором ансамбля был человек воспитанный им, прошедший всю его школу в ансамбле, понимающий специфику работы артиста балета, знающий каждого артиста, а не просто администратор. Я согласилась, Игорь Александрович очень мне помогал, хотя он человек творческий, и административные, финансовые вопросы были ему чужды. В то же время он всю свою жизнь заботился об ансамбле, вникая во все его проблемы.

- В чем заключалась его конкретная помощь вам, директору?

- Он всегда давал мне очень мудрые советы. Учил, как вести себя во время переговоров, особенно в государственных учреждениях - ведь ансамбль государственный.
Вообще, человека более интеллигентного и образованного я в своей жизни не встречала.

- Значит, я понимаю так: подчиненным, администрации с ним было легко. В отличие от артистов ансамбля - им-то, мне кажется, приходилось несладко...

- Я не считаю, что артистам было трудно с Игорем Александровичем. Скорее, наоборот: ему было трудно с нами, потому что Моисеев создал и ансамбль, и жанр, в котором работает ансамбль. Он всегда четко знал, чего он хочет добиться от артиста. А мы, будучи молодыми, не всегда это понимали, особенно, что касается дисциплины - она должна быть на репетициях безукоризненной. Профессия артиста балета - это тяжелый, ежедневный, кропотливый труд! Помимо того, что Игорь Александрович хореограф, которому нет равных в мире, он - великолепный режиссер. Возьмите любой его танец - это отдельный мини-спектакль. Конечно, мы, артисты, боялись его, но больше - уважали безмерно. Атмосфера на репетициях всегда была творческая, Игорь Александрович точно знал, на что способен каждый артист, и что от него можно требовать. Мы никогда не работали "вполноги" - есть такой профессиональный термин. При нем это было невозможно, как невозможно было репетировать неэмоционально.

- Вы знаете, конечно, что Анатолий Васильевич Эфрос даже книгу свою назвал "Репетиция - любовь моя".

- Ну, это скорее для режиссера. Для артиста репетиция - самая трудная, самая ответственная часть его творчества. Объясню почему. На концерте артисту легче, чем на репетиции, особенно если сразу возникает контакт со зрителем, помогают костюм, свет, музыка. А на репетиции всего этого нет, и ты должен много раз отрабатывать каждое движение и все "в полную ногу", да еще и эмоционально. По-другому в нашем ансамбле просто не получится.

- Рисунок, идея танца рождались во время репетиций, или Игорь Александрович все уже имел в голове?

- При постановке нового танца Игорь Александрович прежде всего тщательно подбирал музыку. Много раз слушал ее, и в это время, мне кажется, у него рождались первые движения. Но на репетиции он многое менял, какие-то движения возникали сиюминутно.
И еще: он всегда отталкивался от конкретного исполнителя.

- Игорь Александрович умер на 102 году жизни. До какого возраста он непосредственно руководил ансамблем, то есть, мог на репетиции сам показать движения?

- Последние два года Игорь Александрович находился в больнице, но всегда был в курсе всех событий, происходящих в ансамбле. Я приходила к нему в больницу практически через день, а его супруга, его самый любимый человек, ближайший друг и помощник, Ирина Алексеевна - каждый день. И он, представьте себе, даже не видя, как идет репетиция, всегда давал точные советы нашим педагогам-репетиторам.
К столетию Моисеева мы подготовили великолепный гала-концерт, Игорь Александрович на нем присутствовал и остался доволен - это был первый концерт, который был сделан без его участия.

- Ну а танцевал он все-таки до какого возраста?

- Мы привезем с собой в США документальный ролик, который покажем перед концертом. Вы увидите Игоря Александровича в разные периоды его творчества и на концерте в честь его 90-летия, в Большом театре. В свои 90, он вместе с Владимиром Васильевым и учениками нашей школы, исполнил танец с бамбуком, легко прыгая через бамбуковые палочки, которыми аккомпанировали дети! Этот танец сам Игорь Александрович и поставил…

- Откуда берется пополнение ансамбля?

- Сегодня 95 процентов наших артистов ансамбля - выпускники нашей школы-студии, которую создал Игорь Александрович в 1943 году, во время войны, - первую в мире государственную профессиональную школу народного танца. Сегодня она имеет статус училища. По окончании нашей школы артисты получают среднее профессиональное образование по специальности "хореографическое искусство". Сегодня из училища Большого театра мы практически никого не берем, к сожалению, их образования - я имею в виду знание народного танца - нам не достаточно.

- Попасть в вашу школу так же трудно, как в МАХУ?

- Да, также трудно. Конкурс очень большой.
Хотя мы не измеряем длину шеи и ног (что важно для классического балета), как это делают наши коллеги при приеме в училище, помимо физических данных для нас очень важна эмоциональность, выразительность, ритмичность, танцевальность и, конечно же, внешность подростков. В школу мы принимаем детей 13-14 лет, учатся они 5 лет, по окончании получают аттестат зрелости. Восьмилетнюю программу хореографического училища дети проходят за 5 лет!

- Это москвичи или необязательно?

- Необязательно, но необходимо иметь регистрацию в Москве. К сожалению, учащимся мы не предоставляем общежития. Один раз в пять лет мы набираем класс: 25 девочек и 25 мальчиков. Им преподают в основном те же педагоги, которые работают репетиторами в ансамбле, кто прошел всю моисеевскую школу в ансамбле. Директор нашей школы - также бывшая солистка ансамбля, народная артистка России Гюзель Апанаева.

- Артисты балета уходят на пенсию в 35 лет. До какого возраста, как правило, танцуют артисты ансамбля Моисеева?

- Стаж артиста балета в России - 20 лет. Затем можно уходить на творческую пенсию. Но Игорь Александрович всегда считал, что человек может танцевать до тех пор, пока на его танец хочется и приятно смотреть. Например, Лев Голованов, народный артист СССР, танцевал до 60 лет. Игорь Александрович доверил ему работу педагога-репетитора, когда Голованов был еще артистом. Он работает в ансамбле с 1943 года, единственный участник первых гастролей ансамбля Моисеева в США в 1958 году. Он приедет с нами и в этот раз. У нас есть еще один уникальный танцовщик - народный артист России Рудий Ходжоян. Ему сейчас 64 года. Так, как танцует он, не могут станцевать молодые! Технически - да, но эмоционально - увы. Он удивительно заводит публику, кроме того, играет на всех восточных музыкальных инструментах. У нас в ансамбле нет такого: протанце… Продолжение »